Содержание:
Рос, рос — и вырос. Да, Иван Колесников, конечно, мужчина высокий, рост 191 см. Но даже не в этом дело.
И не в том, что в кино переиграл почти всех великанов — начиная с «Движения вверх» и заканчивая ролями наших самых высокопоставленных и высокорослых — Николая I и Петра Великого. А просто вырос как актер, как человек. И недавно отметил 40-летие!
ГОЛУБАЯ КРОВЬ
— Иван, в кино вы уже более четверти века, начали сразу с высокой планки: поработали с Шахназаровым, Говорухиным. А у кого из режиссеров хотели бы еще сняться?
— Для меня важен материал фильма, а не имя режиссера. Когда предлагают роль в кино, я особенно большое внимание уделяю сценарию: он должен быть интересно написан, с крепкими диалогами, хорошо бы с юмором, даже если это драма, чтобы я читал его запоем. Тогда мне как актеру есть где развернуться… Кстати, я прямо сейчас понял, что мне давно не предлагали поучаствовать в каких-то романтических киноисториях. Хотя герой-любовник из меня еще очень даже ничего! В тираж по этой части выходить рано! (Смеется.) Но если говорить о конкретных именах — с большим удовольствием сыграл бы в фильме Володи Котта, мне очень нравится его творчество. У кого еще?.. У Никиты Сергеевича! Мое становление как личности формировалось на его первых фильмах, и как актер я ориентировался на них. Но и с молодыми режиссерами, еще неизвестными широкой публике, лично мне работать всегда очень интересно, цепляет их энергия.
— Как относитесь к кинопробам? Расстраиваетесь, если вас не утверждают?
— Бывает, посмотрев фильм, в который не попал, даже радуюсь, что утвердили не меня…
— Ну а как насчет зависти к коллегам, которых выбрали вместо вас?
— Бывает, что завидую по-хорошему. Иногда понимаю, что тот актер лучше справился бы с ролью, чем я. И дело не в том, кто более талантливый, а в том, что он больше подходит для этого образа по своим физическим данным, чертам характера… Но бывает и наоборот: меня не утверждают, фильм выходит, и я осознаю, что я бы сыграл интереснее… (Улыбается.)
— Но когда смотришь на вас в ролях журналиста Лентулова в фильме Говорухина или баскетболиста Белова в «Движении вверх», Стивы в «Анне Карениной», императора Николая I в «Союзе спасения», есть ощущение, что все эти роли писались сценаристами именно под вас.
— Кстати, после того как я сыграл императоров (а кроме Николая I еще довелось и Петра I), люди всерьез стали полагать, что я голубых кровей, а это, конечно, не так… (Улыбается.) Думаю, эти образы получились, потому что каждый из них мне был действительно интересен. Но, к слову, не скрою: сейчас до меня доходят слухи из мира кино, что представителей царской семьи мне еще доведется сыграть…
«СЛОМАЛ СЕБЕ ЛИЦО»
— Вы участвовали в «Ледниковом периоде». Интересно, до выхода на лед в популярном телепроекте уверенно стояли на коньках?
— Нет, с коньками я был дважды на «вы»! (Смеется.)
— А почему же согласились участвовать? Может, хотели преодолеть себя?
— Поучаствовать предлагали давно, и я всякий раз отказывался — говорил, что это не мое, да и просто боялся выходить на лед. К тому же проект идет несколько месяцев, если соглашусь — надо идти до конца, а выдержу ли? Но в какой-то момент я подумал: а почему бы наконец не попробовать? Однако чего я боялся в этом шоу, то и случилось: проект стал для меня самым тяжелым физически, ничего сложнее я не делал нигде и никогда. Восемь — десять часов на льду почти ежедневно, а на одной из первых тренировок я и вовсе сломал себе лицо…
— То есть как это?!
— В Петербурге, когда был там на своих киносъемках, я проходил нужные элементы с тренером и переоценил свои силы: решил, что уже достаточно уверенно держусь на льду. Попробовали сделать поддержку — я поднимал партнершу. Первый раз получилось, а на второй постигла неудача: чтобы уберечь, в процессе падения я развернул девушку-тренера — и со всего маху ударился об лед лицом… В этот же день я вернулся на киноплощадку с небольшим рассечением и кровоподтеком, меня загримировали и отправили в кадр. Ничего не болело, а утром все лицо отекло, стало просто огромным! Но при этом я никак не мог предположить, что у меня три перелома лицевой кости — их диагностировали уже в Москве. Мне сделали микрооперацию — выворачивали глаз. Но сделали так хорошо, что и шрамов не осталось.
— Эта травма не выбила вас из колеи?
— Наоборот, после нее я понял, что не могу покинуть проект. Врач предупредил, что несколько дней после операции нельзя нагружать себя физически, а я уже на следующий день пошел на тренировку. Ну а что делать? Да, я очень упрямый человек, не боюсь сложностей, боли…
5 фильмов с Колесниковым
1. «Конец прекрасной эпохи»
2. «Анна Каренина»
3. «Движение вверх»
4. «Тобол»
5. «Союз спасения»
«ОДИН РАЗ ТОЛЬКО СОРВАЛСЯ»
— Дома-то вас видят?
— Иногда даже от меня устают! (Смеется.) Есть же перерывы в съемках, а если они в Москве — необязательно целый день: бывают ночные смены или пораньше отпускают с площадки. А можно и детей с собой на работу взять…
— Ну а если вы уезжаете сниматься в другой город, справляются ваши девушки без вас?
— Я их избаловал: им просто уже не с чем без меня справляться — есть няни, помощницы, продукты заказываются в магазинах, машину перед отъездом я обязательно заправляю… Ну и когда я на съемках — сейчас в основном в Петербурге, — первое, что слышу от своих девчонок с утра: «Пап, переведи… 500 рублей, тысячу, полторы».
— Выполняете?
— Конечно — тут же! (Улыбается.)
— Вы производите впечатление очень спокойного человека. Наверное, и бытовые проблемы решаете без суеты, и творческие трудности преодолеваете стойко?
— Да, у меня стабильная нервная система, и в нестабильной актерской профессии она мне помогает. При этом мне не чуждо веселье, легкое отношение к ряду вещей, например к деньгам: обычно я их не коплю. И вообще никогда ни за что не цепляюсь, хотя считаю себя человеком рациональным — если за что-то берусь, довожу это до конца, не могу подвести команду.
— Неужели ничто не может вывести вас из себя?
— Я крайне редко раздражаюсь на что-то или на кого-то. Если злюсь, срываюсь — то на себя, на окружающих это никак не сказывается. Вот и в самые тяжелые моменты тренировок на льду, когда что-то долго не получалось и было уже невыносимо не только физически, но и морально, просил 15-минутный перерыв и уходил, наедине с собой пытался пережить эту ситуацию… Мелочи меня не выбивают из колеи — когда на съемочной площадке какой-то шум-гам или кто-то болтает, когда я в кадре, меня это действительно не напрягает… Правда, на съемках второго сезона сериала «Первый отдел» я сорвался. Однажды обстоятельства сложились так, что в один день я должен был проиграть аж 15 киносцен — это очень много! Изначально планировалось, что их разобьют на два съемочных дня, но не получилось. При этом во всех этих сценах я от лица своего героя (Иван играет полковника юстиции, старшего следователя по особо важным делам. — Ред.) произносил много специфических терминов, связанных с уголовными статьями, наказаниями для преступников, разбором полетов подчиненных. А еще у меня постоянно менялись партнеры. К 15-й сцене я прямо физически почувствовал, что у меня сейчас пар из ушей пойдет. В момент, когда я был в кадре, кто-то что-то громко сказал. И меня сорвало!.. Обычно мне такое поведение несвойственно. И я, конечно, потом искренне извинился перед тем, кто попал под мою горячую руку.
— Ну а как восстанавливаетесь, где черпаете душевные силы?
— Я много гуляю — хожу пешком. В день могу пройти несколько десятков километров. Но это для меня не просто физическая нагрузка, а еще моральное удовлетворение. Больше всего я люблю бродить один — в это время успокаиваюсь, говорю сам с собой, мысленно решаю свои проблемы…
— Вам 40! Какие ощущения?
— Я прекрасно понимаю, что к этому возрасту подошел с хорошим профессиональным багажом. Вместе с тем я состоялся как муж, отец, семьянин. Тем не менее часто по разным поводам лезут мысли, порой их поток буквально захлестывает, иногда эти думы даже спать не дают! (Улыбается.) Но до сих пор мне всегда удавалось найти решение в той или иной ситуации. И есть ощущение, что с каждым годом мне будет все интереснее разбираться с самим собой…
