Содержание:
Алена Яковлева – звезда Театра сатиры, актриса, снявшаяся во множестве популярных сериалов, среди которых «Женский доктор» и «Склифосовский».
Прославленный отец, талантливые мужья, дочь-актриса… – кажется, вся она растворена в творчестве. Но какая артистка по ту сторону рампы?..
«НЕМНОГО ПЕРЕРАБОТАЛА»
— Алена Юрьевна, через год вам стукнет 65. Верится самой?
— Вообще себя на этот возраст не ощущаю! Мне кажется, какой я была, такой и осталась. Вот только бы здоровье не подводило, и все было бы прекрасно.
— В прошлом году, кстати, поклонников напугало известие, что вы в «Склиф» попали…
— Да, я хотя и делаю регулярно чекапы (проверка систем жизнеобеспечения организма. — Ред.), но случилась неприятность. Мне поставили диагноз «дивертикулез» (проблемы с кишечником. — Ред.). Еще врачи сказали, что у меня гипервентиляционный синдром (состояние, при котором наблюдается учащенный дыхательный ритм, что приводит к нарушению кислотно-щелочного баланса крови. — Ред.). Видимо, это результат эмоционального выгорания. Я ведь в своем родном Театре сатиры выпустила четыре премьеры за год — немного переработала, очевидно.
— Как ваша жизнь после больницы изменилась?
— Врачи сказали мне, что надо делать только то, что хочется, а это в нашей жизни невозможно. Плюс я месяца четыре сидела на диете, в результате похудела на 12 килограммов — нельзя было есть фрукты и овощи, исключила и алкоголь. Так из меня ушла вся лишняя жидкость. Если же говорить о более глобальных вещах, то я стала меньше ездить на гастроли — тяжело переносить переезды, новые города, недосыпы, нерегулярное питание. По молодости это давалось гораздо проще. Помню, например, как в 2012 году у меня было параллельно 12 проектов! А теперь тщательно выбираю, где участвовать. Только что, например, сыграла за два дня три спектакля в Кирове на фестивале «На семи холмах».
— Я видел, как на вятских улицах к вам подходили люди с просьбой сделать совместное фото, подписать открытку. А вообще во сколько лет вы поняли, что стали звездой — известной, любимой, популярной?
— До сих пор этого не понимаю!.. Как говорил мой папа (актер Юрий Яковлев. — Ред.), вокруг все «знаковые», «культовые», а артистов нет. Так вот я хочу быть артисткой! А определение «звезда» мне не очень понятно. Хотя у меня много поклонников, которые ездят со мной по разным городам, дарят оригинальные подарки…
«ВСТРЕЧИ С ОТЦОМ МОЖНО ПЕРЕЧЕСТЬ ПО ПАЛЬЦАМ»
— Раз вспомнили про отца, не могу не спросить: никогда не раздражало, что вас называли «дочь Яковлева», «дочь Ипполита из «Иронии судьбы»?
— Я же никогда с ним не жила (Юрий Яковлев развелся с женой за два месяца до рождения Алены после шести лет брака. — Ред.), поэтому и не ассоциировала папу с папой. А ассоциировала с выдающимися артистами уровня Евгения Леонова и Евгения Евстигнеева. С восьми лет и вовсе росла с отчимом (журналист-международник Николай Иванов. — Ред.) — с 6-го по 10-й класс мы жили в Германии. Помню, как отчим подарил мне желтый велосипед «Школьник», тем самым навсегда завоевав мое сердце. С отцом же мне общаться никто не запрещал, просто ему было некогда. И я не то чтобы обижалась — нет, просто страдала. Потому что для девочки — это такой первый мужчина, который говорит ей, что она красавица, умница. И, может быть, личная жизнь во многом поэтому у меня не складывалась… Вообще с отцом я начала общаться довольно поздно. Помню, как он привел меня в Театр имени Вахтангова на спектакль «Принцесса Турандот». И тогда папа, человек большого роста, показался мне, субтильной 8-летней маленькой девочке, просто каким-то великаном. Помню еще, как приезжала к отцу в гости, но вообще все наши встречи можно по пальцам перечесть!
— Как вы его называли?
— Никак. Папой я стала его называть только в последние годы (актер умер в 2013 году. — Ред.). Именно тогда мы стали много общаться, встречаться, вместе праздники отмечать. Он обожал мою дочь Машу, потому что в двух его других браках рождались сыновья (актер Алексей Яковлев и режиссер Антон Яковлев. — Ред.), а тут вдруг — девочка. Он даже в шутку считал, что она — его дочка.
— На ваших спектаклях отец бывал?
— Приходил. Что-то ему нравилось, что-то — не очень. Он не любил немного агрессивный театр, где мне порой приходилось играть. Когда посмотрел спектакль по пьесе Теннесси Уильямса, то высказал мне замечания по поводу жесткости моей героини. В итоге даже позвонил моей маме и сказал: «Я в шоке!»
— Кстати, мама-врач как приняла ваше решение стать актрисой?
— Я стала актрисой скорее вопреки матери, а не благодаря. Единственная, кто в семье в меня верил безоговорочно, — это моя бабушка — актриса Елена Михайловна Чернышова, которая меня, собственно, и вырастила. Она была из дворян… А мама приняла мой выбор уже после того, как я стала актрисой, получила звание заслуженной, потом народной. Помню, как она плакала после одного моего спектакля, хотя по жизни была эдакой Снежной королевой.
«МУЖЬЯМ НЕ НРАВИЛОСЬ, ЧТО Я ЖИЛА В СВОЕ УДОВОЛЬСТВИЕ»
— Говорят, актрисе надо выбирать: сцена или семья. Для своих мужей вы были хорошей женой?
— Я всегда делала упор на работу. Подчеркну — не на карьеру. И не всем мужьям это нравилось. А еще не нравилось, что я жила в свое удовольствие. У меня был прекрасный муж Кирилл Мозгалевский (кинорежиссер, продюсер. — Ред.). Но он выступал скорее в роли эдакого Деда Мороза — пойти куда-то, погулять, подарить что-то. А каждодневная рутина, как то: сделать с Машей математику и т. д., это не его история.
— Ну а в быту им с вами было комфортно?
— Я точно не белоручка, но ненавижу стирать и гладить, хотя и приходится, не люблю готовить. Для себя я вообще не готовлю: утром ем творог и яйцо, днем меня никогда нет дома… Только когда жила с Машиным папой (актер Кирилл Козаков. — Ред.), он требовал каждый день супы и так далее, не работая при этом. А вот второму моему мужу (Кириллу Мозгалевскому. — Ред.) было совершенно плевать на быт, у него могла быть пыль — в палец толщиной.
— Мозгалевский появился в вашей жизни, когда дочери было почти два года. Как вообще она ваших мужчин, новых «пап», принимала?
— По-разному. Кирилл, например, Машу фактически вырастил — мы разошлись, когда дочери было лет 13. Но мы с ним и потом общались, он помогал. И сейчас видимся, порой отмечаем вместе какие-то даты. Недавно, например, у Маши был день рождения, приехали и Мозгалевский, и Козаков. Но когда у меня начался роман с молодым человеком, который был на 27 лет меня младше, Маша его не поняла и не приняла. Она ревностно относилась, потому что мама до сих пор всегда была ее. А тут вдруг я уезжала на машине с этим парнем, а не с ней.
— Замуж больше не собираетесь?
— Точно нет! Не хочу. Хотя есть люди, которые по сей день предлагают мне руку и сердце… А вот к новым романам я готова. (Улыбается.) Это же всегда кураж!
— С молодым?
— Ну точно не с 90-летним! (Смеется.) На самом деле у меня столько было в жизни любви! Но сейчас я в это вовлечена гораздо меньше. Например, мне с возрастом стала интереснее любовь к детям, к внучке, к окружающим людям, к театру.
— Кстати, в этом году юбилей — в Сатире вы служите уже 40 лет и считаетесь там примадонной. Вас там больше боятся или уважают?
— Смею надеяться, что все-таки любят. Во-первых, я всегда защищаю молодежь, а они меня зовут на тусовки, где я дольше всех пляшу… Но иногда меня и побаиваются, не скрою. Кстати, меня вообще многие молодые коллеги хотели видеть в театре худруком. Но я категорически отказалась: у меня нет таких амбиций, да и не женское это дело. Мне и работать-то бывает тяжеловато, а уж руководить — подавно.
— Давно нет на свете Папанова, Миронова, Плучека, Ширвиндта, Аросевой, Васильевой, с которыми вы работали… На их похоронах коллеги говорили о профессиональных и человеческих качествах. А что скажут в театре о вас, когда придет время, как думаете?
— Точно скажут, что я — трудоголик. Люди благодарные вспомнят, что я всегда могла помочь, не делала гадостей. Ну и дружить я всегда умела!..
