Певец Николай Носков, который до сих пор не восстановился после инсульта, сорвал собственный концерт в Перми.
Зрители уверяют, что он появился на сцене в плачевном состоянии, спел только пару песен и удалился.
Николай Носков перенес инсульт весной 2017-го. Долго восстанавливался. И сумел вернуть главное — речь. Это позволило ему возобновить концерты. Правда, выступает Николай, сидя в кресле, и, видимо, не всегда чувствует себя достаточно хорошо, чтобы петь.
Так, на недавнем концерте в Перми артист появился с большим опозданием — через полтора часа после заявленного начала мероприятия. Публику изо всех сил старался удержать в зале своими песнями певец IVAN. Он, как и Носков, является подопечным продюсера Виктора Дробыша и ездит на гастроли вместе с Николаем. Хотя, понятно, что публика идет прежде всего, чтобы послушать Носкова, а не его молодого коллегу. Однако в Перми экс-солист «Парка Горького» сумел исполнить только две песни. Причем исполнил их, по отзывам зрителей, «кое-как, с большим трудом»: «терял микрофон», «выглядел растерянным», «был дезориентирован» и «все время повторял: «где я?» В конце концов спотыкающегося артиста под руки увели со сцены. А народ потянулся к кассам требовать возврата средств за фактически несостоявшийся концерт.
Через несколько часов в соцсети Николай Носков обратился к поклонникам с просьбой не сердиться на него. «С Божьей помощью! И помощью вашей» — такую странную ремарку оставил он на своей странице.
Многие фанаты возмутились тем, что окружение музыканта, его близкие считают возможным возить его по городам с концертами: «человек — глубокий инвалид, а его возят по городам», «вытащить его на сцену в таком состоянии — глумление над артистом и над зрителями». На все эти выпады супруга Носкова ответила: «Это нетактично!», добавив, что с ее мужем все в порядке. И действительно, следующий концерт в Екатеринбурге певец отработал отлично. У него вообще очень плотный гастрольный график: выступления практически каждые два дня, расписан не только февраль, но и март, апрель и май. И география очень широкая — от Тюмени до Рязани…
— Я считаю, что это преступление — возить больного заслуженного артиста на гастроли, использовать его, — возмущается известный промоутер Сергей Лавров. — Те, кто это делает, — просто преступники! Жажда наживы не дает им покоя. Они, оправдывая себя, говорят, что якобы сцена лечит и Николай Иванович не смог бы прожить без выступлений. Действительно, и лечит, и омолаживает. Например, актер Владимир Зельдин даже в сто лет выходил на сцену. Но одно дело дома, в Москве, приехать в театр, выйти на пять минут, получить свою долю оваций, получить гонорар и уехать. И совсем другое дело лететь на самолете на концерт в Пермь, потом из Перми на поезде ехать в Екатеринбург, а потом сразу оттуда добираться до Тюмени. Разные часовые пояса, изнурительные переезды в машине…
Я 20 лет занимался организацией гастролей и знаю, что это такое. Я — здоровый как конь — просто умирал после всех этих переездов. А представляете, как себя чувствует человек, у которого был инсульт? Мне кажется, что пора принять закон о том, что нельзя издеваться над народными и заслуженными артистами! Я утрирую, конечно… Но я был жутко возмущен, еще когда Борю Моисеева повезли на гастроли. Думал: «Боже мой, ну как такое может быть? Какая жажда наживы у его продюсера!» Но Боря мог хотя бы сам выходить на сцену. А Николая ведь, как я смотрю, вообще вывозят на инвалидной коляске. Это же кошмар!
— Я думаю, что самому Николаю очень нужны эти концерты и эти гастроли, — уверен Иосиф Пригожин, который был первым продюсером Носкова. — Для любого музыканта сцена — это все. Она и лечит, и дает силы. Понимаете, какое дело… Есть жажда — острое, непреодолимое желание получить ту энергию, которую дает только сцена. А есть нужда. В деньгах. Так вот прежде всего не нужда, а жажда гонит артиста на сцену. Вспомним Иосифа Кобзона. Он был очень состоятельным артистом, у него не было никакой нужды выступать. Но он пел до последней минуты. Или Эдита Пьеха… Она только недавно перестала выступать. Но делала это, даже когда по состоянию здоровья ей приходилось петь сидя в кресле. И публика приходила ее послушать. Если зритель идет, значит, он хочет видеть кумира даже так — в кресле.
